Экс-лидер легендарной «Агаты Кристи» - о Ходорковском и Путине, православии, нацизме и своем отношении к малой Родине

- Глеб, вы так или иначе относите себя к оппозиции правящему режиму. Как, на ваш взгляд, развивается ситуация во взаимоотношениях власти и ее оппонентов?

- 2013-й год лично мне в политическом плане принес только разочарование. В 2012-м, 12 июня, на «Марш миллионов» вышли порядка 200 тыс. человек. Но власть, на мой взгляд, придумала идеальный ход: она вообще никак не отреагировала. Это, по всей видимости, повлияло на то, что народ за год разочаровался в митинговом движении, поэтому в 2013 году в этом шествии участвовали всего 8 тысяч. Народу стало ясно, что сколько бы его ни пришло и что бы он ни требовал, власть его просто, я извиняюсь, на кое-чем вертела. Поэтому, по сути, это движение стало бесполезным. Это для меня главное огорчение. Тем не менее некоторые акции все равно продолжаются. Например, я пару раз принимал участие в пикете у приемной президента. Второй раз был пикет перед пресс-конференцией нашего всенародно избранного. Разумеется, мы все попали в ментовку, но потом нас выпустили. То есть какое-то протестное движение остается, но нужны новые способы борьбы. Потому что сколько бы нас ни пришло, на них это уже не действует. Они выбрали тактику: не замечать.

"Амнистия со стороны Путина и его режима - это просто подачка. За его спиной продолжает твориться беззаконие"

- В конце прошлого года Владимир Путин амнистировал ряд политзаключенных. Разве это не повод для оптимизма?

- Всего по «Болотному делу» на свободу выйдут только 9 человек. Разве можно эту амнистию рассматривать серьезно? Это просто показной жест. По делу Болотной площади остаются еще 30 человек. И Сергею Удальцову, лидеру «Левого Фронта», грозит серьезный срок – 10 лет. Те, кого режим считает для себя реальной угрозой, по-прежнему остаются за решеткой.

- Кто из амнистированных вам близок по духу? МБХ близок? Раньше вы не раз говорили, что буржуи – ваши враги.

- В данном случае это не важно. Я рад за всех, кто вышел на свободу. Я хочу сказать другое: что со стороны Путина и его режима это просто подачка, милость со стороны царя-батюшки. А за его спиной продолжает твориться беззаконие.

- Вы видите в МБХ потенциал лидера оппозиции?

- Лично с ним не знаком. И не уверен, что он способен изменить в этой стране что-то в лучшую сторону. Мои симпатии находятся все-таки не на стороне либералов, а на стороне людей действия, пусть даже их кто-то называет радикалами. Мне даже не так уж важно, какой идеологии они придерживаются, левой или правой. Главное, что они готовы действовать. Я в большей степени симпатизирую не таким, как МБХ, а Сергею Удальцову. Да и вообще Ходорковского трудно назвать оппозиционером. Не совсем понимаю тех, кто связывает его с нашим протестным движением. Я не видел с его стороны каких-то реальных шагов или действий.

- 2013 год отметился большим количеством охранительно-запретительных законов. Может, для таких, как вы, людей творчества это к лучшему? Говорят, чем душнее атмосфера в обществе, тем гениальнее произведения. «Мастер и Маргарита» не на Западе же был написан.

- Понимаю, о чем вы говорите, но если честно, для этой власти я не такая уж большая фигура, чтобы меня как-то преследовать или зажимать. Хотя каждую из этих поправок воспринимаю в свой адрес. Конечно, у нас есть проблемы с радиостанциями. Но это, на мой взгляд, связано не с политикой, а с тем, что музыка The Matrixx не соотносится с понятием «русский рок», а тексты действительно провокационные и неудобоваримые для модных радиостанций. Я к «русскому року» вообще имею слабое отношение. Да и, собственно, «Агата Кристи» никогда не была классическим «русским роком», мы экспериментировали с электроникой, нас называли попсой. А уж The Matrixx и вовсе не вписывается в понятие «русский рок». Поэтому если «русскому року» в классическом понимании на радиостанциях, типа «Нашего радио», еще есть какое-то прибежище, то такие, как мы, оказываемся за бортом, мы не вписываемся в их репертуар. Мы пришлись не ко двору, оказались не в том месте и не в то время, но будущее нас рассудит.

​

"Надеюсь, до гражданской войны не дойдет"

- Инициаторами консервативных законопроектов выступают поборники «традиционных ценностей». Вы сами в свое время в интервью газете «Завтра» обозначили православие как скрепляющую идейную силу нашего общества. А в прошлом году депутат Мизулина предложила внести поправку в Конституцию об особой роли православия в нашей стране. Испытываете гордость, что начали двигать эту тему до того, как она стала мейнстримом?

- Да, такое было. Но очень давно. И сейчас я бы такого уже не сказал. В нашей стране православие ассоциируется с РПЦ, а у меня к этой организации очень много вопросов. И когда арестовали и судили Pussy Riot, я подписывал письма в их поддержку и давал благотворительные концерты. И с нами тогда выступал даже православный Шевчук, лидер группы ДДТ. Для себя я давно решил, что пора разделить веру и РПЦ.

- То есть сегодня вы не подержали бы таких деятелей, как Мизулина или Милонов? Хотя, по сути, они говорят то же, к чему в конце 90-х призывала патриотическая оппозиция, к которой вы имеете некоторое отношение.

- Да, вряд ли. Все это, к сожалению, превращается в фарс. Я с давних времен поддерживал отношения с РПЦ, с газетой «Завтра», которая сегодня выбрала пропутинский путь. Да и сегодня с рядом журналистов редакции этой газеты я остаюсь в хороших, дружеских отношениях. И иногда «Завтра» печатает интервью со мной, причем без всяких купюр, даже если я говорю что-то такое, что не соответствует генеральной линии редакции. Но сегодня мы, так или иначе, оказались по разные стороны баррикад. Надеюсь, что до гражданской войны дело не дойдет.

- А вы сами в бога верите?

- У меня по жизни сложные отношения с высшими силами. В официальных институтах, заведующих верой, я, как, наверное, уже стало понятно, разочаровался. Но в самой вере – нет. Однако периодически возникают ощущения, что либо там, на небесах, нет никого, либо эта сила к нам враждебна. Хотя все-таки хочется верить, что, может быть, хорошие люди найдут свой покой где-то там. Потому что в этой жизни все происходит наоборот: хорошие люди страдают и погибают, а то, чему, согласно поговорке, положено плавать и не тонуть, чувствует себя хорошо. 

- Последний альбом группы The Matrixx снова насквозь политизирован и наполнен критическим отношением к нашей реальности. В этом альбоме вы попираете самые «духовные скрепы». Речь о песне «Живые и мертвые», которая излагает отличный от официального взгляд на события Второй мировой. Откуда такое отношение?

- У меня большой круг друзей, достаточно хорошо осведомленных в этой теме. И не думаю, что те ощущения, которые передает песня «Живые и мертвые», могут являться пересмотром итогов Второй мировой войны. На мой взгляд, то, что в ней изложено, совершенно исторически справедливо. Я не считаю победу Сталина над Гитлером победой сил добра над силами зла, рая над адом и так далее. Я не смешиваю память о наших погибших предках с борьбой Гитлера против Сталина.

"Я не считаю победу Сталина над Гитлером победой сил добра над силами зла"

- Да, но наше правосудие, судя по многочисленным делам об «экстремизме», любит все притягивать за уши. В ушедшем году депутат Яровая и сенатор Добрынин предложили законопроекты, которые бы усилили борьбу против «реабилитации нацизма, героизации нацистских преступников и их пособников». Так что исполнение таких песен может оказаться хождением по лезвию бритвы.

- А я разве кого-то реабилитирую или героизирую? Или подвергаю сомнению итоги войны, предлагая вернуть Германии границы периода 1939 года? Песня «Живые и мертвые» вообще поется от лица дьявола, вот сами послушайте:

Срывая флаг Германии,

Германии, Германии,

Вали ее, вали ее,

Вали, вали, вали.

Россия и Германия

За Гитлера, за Сталина.

Какая черту разница?

Вы все мои, мои…

Эта песня как раз полна сочувствия к обычным солдатам как с той, так и с другой стороны:

И возвращались зольдат

К разрушенным, убогим

Домам из лагерей

Расстрелянных семей.

И может быть, у многих

Вопросы возникали:

За что мы воевали?

За тыловых (слово на букву «б», запрещенное Роскомнадзором – ред.)!

- И все равно в ваших образах, имидже так или иначе прослеживается некая симпатия к Третьему рейху. Достаточно взглянуть на логотип The Matrixx. Да и в молодости у вас был сольный альбом «Маленький Фриц», в котором война показана глазами обычного немецкого солдата.

- Понимаете, нужно различать идеологию и эстетику. Речь не о Третьем рейхе, а о той эпохе в целом. Да, я иногда выхожу на улицу в кожаной куртке и надеваю с одной стороны значок с красной звездой, а с другой — какую-нибудь нацистскую атрибутику. Этим я пытаюсь снести людям башку, чтобы они начали о чем-то думать.

- О чем?

- О том, что нас всех разделили по разным лагерям: левые, правые, фашисты, коммунисты, либералы, консерваторы… И пока они делят ресурсы страны, мы друг на друга нападем. Есть такой неофашист Пьерлуиджи Конкутелли, в 70-х он был лидером ультраправых боевиков и получил в итоге несколько пожизненных сроков — за убийство прокурора, похищение банкира и многочисленные боевые акции против ультралевых. Так вот, в своей книге воспоминаний он пишет, что его главная ошибка —вражда с коммунистами. По его словам, если бы в свое время «чернорубашечники» и «Красные бригады» объединились против буржуазного государства, то все в Италии могло сложиться иначе. Но они истребляли друг друга. Уже в тюрьме он встретил одного из лидеров «Красных бригад». Когда оба были на свободе, то несколько раз пытались друг друга убить. А за колючей проволокой они, не сговариваясь, обнялись и похлопали друг друга по плечам.

Было такое издательство «Ультра-Культура». Возглавлял его наш земляк, ныне покойный Илья Кормильцев. Так вот, лозунгом этого издательства была фраза «Все, что ты знаешь, — ложь». Я на все 100% с этим согласен. Это касается не только Второй мировой, но и вообще всего, вплоть до устройства мироздания.

- Ну да, такое уже было в новейшей политической истории России. Объединиться ультралевых и ультраправых призывали Лимонов и его НБП, при этом они тоже пытались «снести башню» обывателю, используя в своей символике элементы СССР и Третьего рейха. Но все это давно запретили, а их идеолог Александр Дугин сегодня работает на режим. А кто, на ваш взгляд, мог бы занять нишу, из которой выперли НБП?

- В какой-то мере место НБП занял «Левый фронт» Удальцова. И, как я уже сказал, я ему симпатизирую и вижу в нем потенциал не просто оппозиционера, а человека действия. Он сегодня также сидит, как в свое время сидел Лимонов.

- Но большинство-то с удовольствием поддержит запреты на «фашистскую» символику. Причем под «фашистской» будут подразумевать все подряд — даже Ганешу и Будду со свастиками на ладонях и груди.

- Давайте тогда запретим фильм «17 мгновений весны», нацисты там тоже показаны привлекательно с точки зрения эстетики. Да и потом, если так рассуждать, то признаки «нацизма» можно откопать и в дизайне немецкого автопрома,  который так любят наши чиновники и депутаты. А знаменитый автомат «Калашникова» подозрительно напоминает немецкий автомат StG44 Хуго Шмайссера. Я пытаюсь объяснить, что это всего лишь протестное искусство, которое содержит эстетику, дизайн, аллюзии, которые, может быть, не всем приятны, но это не пропаганда идеологии. Зачем путать эти вещи?

- Скажите, почему один альбом TheMatrixx депрессивнее другого? Люди вокруг вроде радуются. Одни, например, тому, что олимпийские факелы шествуют по стране, другие – тому, что они тухнут. Вас это вообще никак не касается?

- Мне абсолютно фиолетова эта Олимпиада. Я вообще не слежу за спортом. А что касается Сочи, то печально, что столько денег разворовано. И уже никто никогда не узнает, сколько именно. Хотя, возможно, когда-то и будут возбуждены уголовные дела. Олимпиада — это имиджевое мероприятие для Путина и его друзей, а нашей стране нужны полезные дела для нашего народа. А что вместо этого? Какая Олимпиада, если перед самым Новым годом спецслужбы проворонили два теракта!

"Какая Олимпиада, если перед самым Новым годом спецслужбы проворонили два теракта!"

- Кстати, что вы думаете по поводу необычного новогоднего обращения президента?

- У меня самого в последнем альбоме есть песня, которая так и называется – «Новогоднее обращение». В ней я уже все сказал про Новый год:

«Сколько ты стоишь? Не стоит врать,

Что нельзя купить и нельзя продать.

Что ты там говоришь о любви

И говоришь о борьбе, нужно только тебе.

Ни ты и ни одна свинья

Не ненавидели

Меня, как я всех вас,

Как я себя.

Горят на елочке огни,

Такие добрые

Они, что я подохну, сдохну от любви».

Этот праздник для меня уже давно ничего не значит. Единственное, что мне нравится, так это смотреть на мигающую ёлочку.

- Остались ли какие-то ностальгические чувства к Уралу, Екатеринбургу, родному Асбесту?

- Я прожил в Москве уже гораздо больше, чем в Екатеринбурге и Асбесте. У меня здесь работа, друзья, поэтому какая ностальгия? Это всего лишь малая родина.

- Тогда как понимать песню «Меня зовут», в которой припев таков: «Меня зовут «понаехали тут»?

- Ну, трудно, живя в Москве, не испытывать таких ощущений. Все мы откуда-то куда-то «понаехали». И в этом смысле бытовой шовинизм – это нормально. Он присущ, в том числе, и мне самому. В глобальном смысле все, что не желает мириться с несправедливостью этого мира, куда-то стремится, едет.

- Немножко про творческие планы. Будет ли альбом в 2014 году?

- Надеюсь, да. Но на самом деле все непредсказуемо. Я каждый раз боюсь, что мои способности писать что-то новое вот-вот иссякнут. Но пока получалось. Если в наступившем году не получится, мне будет очень тоскливо жить.

- Когда сравниваешь творчество «Агаты Кристи» и The Matrixx, складывается впечатление, что в своем новом проекте вы чувствуете себя более свободно. Мой последний любимый альбом «Агаты» — «Ураган», записанный аж в 96-м году. Потом, на мой вкус, потенциал группы иссяк, стали выходить шаблонные и проходные альбомы. The Matrixx гораздо живее и интереснее. А ваши, «авторские» ощущения?

- В «Агате» мы вынуждены были ограничивать себя. Иногда писали песни, но потом понимали, что это не «Агата Кристи» и не подходит для нее. И у каждого из нас осталось ощущение нереализованности. А сейчас и я, и Вадик (брат Глеба, еще один лидер «Агаты Кристи» - ред.) чувствуем себя свободными для экспериментов.

- Не удержусь и задам вопрос про Вадима. Как известно, он, в отличие от вас, занимает провластную позицию. В свое время его даже обвиняли в сотрудничестве с Владиславом Сурковым, да и песня «Агаты Кристи» — «В интересах революции» — явно написана под влиянием этого сотрудничества. Не смущает, что вы будете выступать на одной сцене?

- Нет, он же мой брат. Я не настолько категоричен, у каждого свои взгляды. Мы и раньше часто общались только во время совместной работы в «Агате Кристи». Сейчас эта работа исчезла, и мы заняты своими делами. Я уже как-то говорил, но повторю: мы не взрослели вместе, не было общего воспитания. Пока я учился в школе в Асбесте, Вадик — в институте в Свердловске. Нас очень крепко связывала любовь к музыке. Но политические предпочтения у нас всегда были разными. Я не считаю, что с властью можно договориться, а Вадим думает, что можно. Поэтому взгляды остаются прежними, а музыка остается музыкой, и она нас связывает. В данном случае на фестивале «Старый Новый Рок».

- Стоит ли идти на «Старый Новый Рок»? The Matrixx и так зачастили в последнее время в Екатеринбург…

- Во-первых, там будет выступать Вадик со своей новой группой. Ее еще никто не слышал. А во-вторых, мы сыграем новую программу, которую еще не играли в Екатеринбурге. Так что сходить стоит.