 На прошлой неделе в Асбесте побывала журналист издания Foreign Policy Анна Немцова. В своей статье она рассказала о проблеме, которая по ее мнению беспокоит большинство проживающих в Асбесте. Представляем вниманию читателей перевод ее статьи The People of the Pit, что можно перевести как "Люди ямы"
Своеобразный рассказ о русском городе, который черпает средства к существованию от добычи небезопасного минерала.
В один из холодных дней на этой неделе внедорожник припарковался на краю "огромной дыры в земле" что зияет рядом с русским городом Асбест. Дыра размером более шести миль в длину. Это крупнейший асбестовый карьер в мире. Две молодые
женщины в ярких пуховиках вышли из машины покурить и полюбоваться
панорамой того, что более века было основной отраслью производства
Асбеста и главным источником его гордости. С восторгом женщины всматривались в глубину, где грузовики и бульдозеры, крошечные, как игрушки, выкапывали руду на нижних горизонтах карьера, которая затем загружалась в вагоны и перевозилась по железнодорожным путям. Гигантские ступени высеченные по ниспадающему борту карьера и слой за слоем: автодороги и рельсы с натянутыми электропроводами по горизонтам... Все это напоминает поперечно-полосатой вид асбестового минерала, только в гораздо больших масштабах.
Рабочие комбината «Ураласбест», разрабатывающей этот карьер, называют его просто «ямой». С первого взгляда неискушенного наблюдателя не может не впечатлить сюрреалистический образ вывернутых наизнанку недр. Если вы забудете о канцерогенной пыли, который насыщено это место, то будете просто поражены захватывающим зрелищем. Многие поколения трудолюбивых русских горняков поднимали эти пласты с конца девятнадцатого века. Когда я расспросила, двух женщин, что их связывает с карьером, Юлия Талимова пояснила: "Мой отец работал здесь в течение 20 лет. Это - наша Родина!». Талимова - профессиональный повар, она была вынуждена покинуть свой город в поисках работы. Юля нашла себе работу на Крайнем Севере, в Новом Уренгое, где ей выплачивали 950 долларов в месяц - в два раза больше того, что получала в родном Асбесте. Пережив недели в ностальгической тоске, Юля, вновь вернулась в свой любимый родной город. И сразу, как только приехала, отправилась сюда, на борт карьера, чтобы насладиться видом, главной достопримечательности города
Юлия и ее подруга, Лилия Арова, не были обеспокоены мыслями о том, что вдыхают волокна асбеста, о котором много пишут на Западе, как источнике легочных заболеваний. Нет, их заботило совсем другое. Когда я спросила Арову - молодую, красивую женщину - о потенциальной опасности для ее здоровья, она посмотрела на меня долгим , проницательным взглядом. "Вы здесь, чтобы критиковать добычу асбеста? Мы беспокоимся, что агрессивная антиасбестовая кампания раскрученная на Западе может помешать развитию производства в нашем городе. Если, не дай Бог,
закроется «Ураласбест», всей жизни в городе придет конец" Другой наблюдатель на краю карьера, Николай Невосилов, рассказал мне, что хризотил, добываемый здесь является безопасной разновидностью асбеста (в отличии от "амфитола"), потому что выводится из человеческого организма с жидкостью. Это, конечно, не значит, что в работе с ним не следует пренебрегать средствами самозащиты. Бояться нужно другого. "При добыче руды идет откачка подземных вод",- пояснил он . "И если разработка остановится карьер превратится в огромное озеро. Я беспокоюсь о том, какие последствия это будет иметь для окружающей среды. "
Слова: «страх», «боюсь», «испуганный» и «заинтересованные» изобиловали в моих интервью в моногороде Асбесте с первого дня. Как и в большинстве из 400 таких же моногородов, жизнь населения
Асбеста зависит от интересов, настроения и решений руководства основного работодателя в городе — комбината «Ураласбест», в котором трудится около 6 700 человек из населяющих город - 67 000. Любого асбестовца, попавшего в немилость комбината, скорее всего ждет темное будущее. Жители города видят в каждом прибывшем из-за границы журналисте, очередного критика «Ураласбеста», без сомнения, нанятого загадочными силами "международной антиасбестовой кампании". Безуспешно мы снова и снова попытались объяснить, что приехали со своим проектом, по изучению будущего моногородов России, и что никто из "антиасбестовую движения" не заплатил нам. Наши усилия были напрасны. Вся серьезность ситуации окончательно прояснилась для нас только на третий день нашего пребывания там, когда менеджер нашего отеля огорошил неожиданным заявлением. «Сегодня около 6 утра два человека в камуфляжной форме приехали на
машине и спросили о том, где вы находитесь, — рассказала сотрудница, — "Но мы не даем личную
информацию о наших клиентах. Они не предъявили никакого удостоверения.
Все, что они сказали, — что они здесь ради вашей безопасности».
В тот же день мы взяли интервью у пациентов одной из поликлиник
города. Единственный онколог в городе принимает от 40 до 50 пациентов в
день, сообщили нам ее сотрудники, Из четырех пациентов ожидающих возле кабинета, в этот день, два были больны раком. Пациентка, страдающая раком молочной железы, Галина Брусина,
проработала на «Ураласбесте» 36 лет. "Каждый второй человек в Асбесте имеет асбестос (это когда крошечные волокна асбеста застревают в легких и покрываются рубцовой тканью) , - рассказала нам Брусина,- Особенно это коснулось работников комбината, которые пренебрегают правилами о ношении респираторов"
У другого пациента, 56-летнего
Ивана Солодова, сильные боли в легких. Он не знал, вызвано ли его заболевание асбестом, но очень хотел выслушать по этому поводу мнение врачей-онкологов. Солодов пригласил нас поговорить с его женой, которая работала
охранником на бензоколонке.
Через несколько минут после того, как мы
зашли в помещение на заправке, на столе Нины Солодовой зазвонил
телефон. Служба охраны настоятельно советовала ей прекратить разговор с
чужаками. В тот же день Солодову уволили. Оказалось, что заправка
принадлежит комбинату "Ураласбест" и что она нарушила правила, пропустив посторонних на
свой объект.
Мы поспешили в мэрию, где чиновники заверили нас, что Солодов и его
жена получат поддержку от городской администрации. Так же, нас заверили, что "странные машины" с пассажирами в камуфляже перестанут нас преследовать. Тем не менее представители гражданской общественности в Асбесте сомневался в надежности этих заверений. "Ничего независимого не бывает", - подчеркнул Владимир Шестов, руководитель местного "Творческого Клуба". Когда я спросила, что он имел в виду, Шестов ответил просто: "Если вы живете в городе Асбест, вы должны быть осторожными." Спустя некоторое время он отменил "Круглый стол со специалистами" о котором мы с ним договаривались на вечер, тот же дня.
Почему в Асбесте так велик страх? Задала я вопрос Юрию Дружинину, администратору городского информационного портала. "Все боятся, что производство асбеста здесь может быть закрыта в результате международной критики асбестовой промышленности , - ответил Дружинин. - Прибыль Ураласбеста сократилась в 2,5 раза за последние девять месяцев. Будущее города является основной проблемой для местных чиновников". - объяснил он.
В тот же день чиновникам Министерства труда в далекой Москве пришла в голову идея, что по их мнению, поможет гражданам Асбесте и других моногородов справиться со своими страхами и переехать в другие места. Министерство труда и социальной защиты обещало выплатить около 9,4
тыс. долларов семьям, которые готовы уехать из российских моногородов, и
до 25 тыс. долларов семьям, которые решат перебраться на Дальний
Восток. Уже в 2014 году, любой трудолюбивый гражданин, проживающий в загрязненных или умирающих моногородах России будет иметь возможность похоронить свой страх. Некоторые безработные жители города, особенно молодые, с радостью
пойдут на эту сделку…
А что же будет с остальными? Источник: foreignpolicy.com
(Фамилии изменены)
|
