Город Горного льна
Альтернативное красивое название минерала, давшего городу жизнь, придумано давно. На самом деле — горный лен, каменная куделя, — какие еще синонимы передают его уникальные свойства? Это название, совершенно неофициальное, появилось именно тогда, в 60-е, когда Асбест стремительно приобретал современный, благоустроенный облик. Совсем недолгим оказался период, во время которого над коробками жилых домов возвышались строительные краны, а новенькие улицы выглядели будто нарисованными без зеленого обрамления насаждений — не прошло и двадцати лет, как асбестовцы выстроили, украсили, обжили и успели прославить свой город.
Невозможно представить, как бы удалось это без участия многотысячного коллектива «Ураласбеста» и его генерального директора, который верил свято: без комбината нет города, а без города — комбината.
— Получая очередное задание от Королева в решении городских проблем, я, бывало, спрашивал: почему мы? Что у нас, дел мало? Почему администрация не решает (строит, ремонтирует, изобретает)? — комментирует Владимир Петрович Малых. — И Королев всегда отвечал: ну кто там сумеет лучше нас? К тому же мы жители города и сами ему хозяева. Уж точно, он был хозяином настоящим…
По свидетельствам очевидцев, не мог генеральный директор проехать мимо какого-нибудь даже случайного разрушения. Утром, увидев выбоину на улице Мира, на селекторном совещании уже давал задание комбинатовским строителям «выполнить и доложить». Дорогу ремонтировали в тот же день, откладывая все дела (точнее, героически совмещая), так как при ином раскладе можно было лишиться не только премии, но и самой работы. А ведь это не план по выработке асбеста, имеющий статус задания государственной важности.
— Статус придавали мы сами, — вспоминает Юрий Григорьевич Пинаев. — Самый важный. Решили, например, снести все бараки в городе. У нас их уйма была — и пленные жили, и исправительные лагеря базировались. По мере освобождения бараки предоставляли под жилье, особенно когда массово приезжали люди. Но на самом деле жить там было просто невозможно. Чтобы покончить с этим раз и навсегда, забыть, как страшный сон, пошли, как сейчас принято говорить, на «непопулярные меры». Получив одобрение обкома КПСС, на один год «заморозили» очередь на жилье. Всех отодвинули — врачей, учителей, всю бюджетную сферу. (Королев спустя время вернет этот долг, подарив медикам Асбеста дом-новостройку). Для меня было действительно боевое крещение — всех выселить из бараков, проследить, чтобы никто не остался без предоставленного жилья. И вот уже бульдозеры приступили к сносу, как совершенно случайно в одном из домов обнаруживают забытого старика. Ведь чуть не пострадал дед, а все потому, что с места ему трогаться не хотелось — «где жил, там и помру». Но в основном, конечно, радовались люди. Благоустройство в квартире воспринимали, как настоящее чудо.
— Это даже никакими словами не описать, не передать те чувства, которые испытывали люди, — вторит бывший председатель профсоюзного комитета Южного рудоуправления и член городской жилищной комиссии Юрий Михайлович Пименов. — Помню, на новоселье меня приглашали десятки людей. С каким восторгом рассказывали о благоустроенной квартире! «В ней ванная, представляешь? Вода, горячая и холодная, на колонку бежать не надо! А газ!». Сейчас эти квартиры снисходительно «хрущевками» называют, а первым их жителям они казались чуть не дворцами. И так ждали новых квартир! В то время город застраивался гигантскими темпами, комиссия по распределению жилья заседала каждую неделю. Вот что мне запомнилось: узнав, что можно получить благоустроенную квартиру, повалили к Королеву черемшанцы. Там, на Черемше, жили в своих домиках с палисадниками и участками, но неблагоустроенных. И собственникам стало завидно, что кто-то квартиру получает, а они так и останутся с «удобствами во дворе». Королев пригласил к себе комиссию и сказал: «Будем им квартиры давать, это ведь наши люди, они тоже хотят пожить по-человечески». Только пришлось ставить условие — дом на кого-нибудь из родственников переписать. Потому что нельзя было обеспеченным давать новое жилье. Словом, кто хотел, переехали в квартиры.
Однако район Черемши никуда не делся, наоборот, по мере сил благоустраивался. Александр Александрович Королев, будучи депутатом городского совета, к наказам своих избирателей относился трепетно. Обратились — помогай, чего бы не стоило (несравнимо с днем сегодняшним, но в то время депутатство было действительно трудом, а не средством карьерного роста). Дорогу — улицу Павлова, ведущую на Черемшу, асфальтировали, и было это жизненно необходимо. Потому что в дождливый сезон грунтовка «вставала» и даже автобусы не ходили. Как людям до города, до работы добираться? Вот и пошли к Королеву с «наказом». Не зря. По его распоряжению благоустроили тогда не только улицу Павлова, но и другие в районе.
Ирина Атанасова, Виктор Топорков, "Ураласбест": эпоха Королева. Полвека вместе".
|
