...Он лежал уже целую вечность в мертвом танке и не мог пошевелиться. Боли не чувствовал, но знал, что ему уже не выжить. И пожалел, что это не сразу. Сражение, видно, закончилось. Но кто кого? Сломили ли батарею?
Вокруг танка мела февральская пурга. Но Георгию Чулкину не холодно. Он пытается разобраться, что же получилось. Когда его взводу дали приказ подавить батарею, Чулкин понял, что надо подавить любой ценой. Потом пошли через утренний туман... Три "КВ" стремительно неслись по снежной равнине на чужие ненавистные пушки. Они били прямой наводкой. Снаряды взрывали землю и снег возле гусениц. Танк Чулкина заглох в самый неподходящий момент.
- Ты что, Тима? - закричал в ларингофон Чулкин. Механик отчаянно матерился.
Чулкин не ощутил удара, не увидел, как медленно сполз вниз стрелок-радист. И вот теперь он мучительно размышлял. Нет, ему было жаль не себя, а этих ребят. Он был старший и по возрасту, и по званию, а они только вчера на войну попали.
Через неплотно прикрытый люк залетали снежинки. И тогда Чулкин, чтобы отвлечься от реальности, стал вспоминать детство. Так будет легче, решил он. Едва дошел до окончания техникума, как снова закричала в нем война. 39-й год, Халхин-Гол. "За мужество, проявленное в боях с японскими самураями, наградить старшину Чулкина медалью "За отвагу"...
Нет, так не годится. Он открыл глаза и пошевелил руками. Левой руки точно не было.
После Монголии было счастливое время, танковое училище, танцы в городском саду ... девушки. Чулкин улыбнулся.
В июне 41-го командир взвода тяжелых танков лейтенант Георгий Чулкин вместе с комбригом Нестеровым и тремя десятками танкистов попали в окружение. Пробились, затем отдали Воронеж... Сражался на танках, ходил в атаки по-пешему. Под Сталинградом снаряд снял с танка башню, Чулкину перебило левую руку...
Как медленно идет время. И не покурить. Пушки молчат. Нашим пути назад нет, значит, смяли батарею. Снаружи по броне застучали, наверное, прикладом. Чулкин с трудом вынул пистолет.
- Эй, есть кто-нибудь?
- Есть... - ответил Чулкин и не услышал самого себя.
Наверху совещались: вытаскивать или прислать санитаров? Ту батарею чулкинский взвод подавил. Танкисты отомстили за гибель товарищей. Лейтенант долго валялся в госпитале, где тоже гибли, но уже от ран. Ему опять повезло, встал на ноги. И выписка на фронт его обрадовала, пожалуй, больше, чем орден Красной Звезды, который он получил в госпитале... Чулкин попал офицером связи армии, а через полтора месяца добился перевода в часть.
... Он еще вечером приметил два подбитых танка. Должность обязывала - как-никак техник по вооружению.
Вывести танк с поля боя, отремонтировать -тоже надо уметь. А смерть, она и тут не дольше...
- Что, прицелился? - подошел комбат. - Ты бы, Георгий Федорович, поосторожней... Все-таки война еще впереди, и эта неуклюжая мужская поддержка взволновала Чулкина, но он ответил грубовато и залихватски:
- Танки хочешь, будут танки...
Ночь пришла, как всегда, тихая поначалу. Потом ее тишину разорвали трассирующие, засвистели мины.
- Наугад бьют, сволочи, - выругался тракторист, - так и попасть могут...
- Не попадут, впервой, что ли, - сказал для того, чтобы сказать: Чулкин, заводи...
- Тебе хорошо, лейтенант, а у меня семья...
- Прекратить разговоры!
Двигались на малом газу, не включая фары. Примеченная засветло дорожка куда-то пропала. Взлетела ослепительно яркая ракета, и тут же ударила пушка. Трактор медленно катился к темнеющим громадам танков, которые, словно хорошие друзья, не расстались и после смерти. Огонь хотя и был случайным, свое делал. Хрипло крикнув, рухнул на землю солдат, один из тройки, взятой на всякий случай. Совсем рядом разорвалась мина. Страшно Чулкину, да некуда деваться - без танка ходу назад нет. Наскоро надели тросы на крюки танка, и мертвая громада поползла вслед за трактором. Когда добрались до расположения, тракторист неловко сполз на рычаги, над ним заметались санитарки. Вскоре трактор опять ушел по знакомому следу...
Дальнейшая военная судьба Чулкина складывалась так: Подмосковье, Днепр, Кишинев, освобождение Румынии, Болгарии, Венгрии, Австрии, Чехословакии. ...Батальон оторвался от тылов, боеприпасы на исходе.
- Так твою..,- сказал комбат начальнику артснаб-жения,- давай снаряды!
Чулкин не мог дать снарядов. Второй эшелон отстал. На обратном пути нарвались на кинжальный артогонь. Любое попадание в машины со смертоносным грузом и - крышка. Полтора километра полз на пузе старший лейтенант Чулкин до своих. Потом таскали на себе тяжеленные ящики. После боя комбат вызвал Чулкина:
- Прости за обиду, Георгий, ты хороший начальник артснабжения.
Алексей ЧЕЧУЛИН.
Из Альманаха "Память сердец" (Составитель А. Попова) 2000г.
