Предлагаем вашему вниманию повесть писателя-земляка Алексея Чечулина об истории уникального месторождения и связанных с ним человеческих судеб - наших прадедов, дедов и отцов.
(Продолжение)
(2) Выселки. Август 1988 года
— Спектакль продолжается, — прокомментировал Саня эту сцену. — Акт второй.
На небольшой скорости подбирался желтый «Жигуль». Автомобиль как автомобиль, но наблюдателям он казался хищным тигром, готовым сейчас наброситься на беззащитную жертву...
У стоянки мотоциклов водитель тормознул. Это был высокий немолодой человек спортивного вида. Он бережно закрыл дверцу и огляделся. Постоял, попинал нехотя ближнее к нему колесо.
Потом шеф, а это, без сомнений, был он, направился к дому, где в проеме двери его встречал довольный Лысый, вытянув вперед руку с победно отогнутым большим пальцем.
К удивлению наблюдателей, Лысый преобразился на глазах, откуда только взялись хорошие манеры — пропустил прибывшего вперед, сделал полупоклон, ничем не напоминая развязного, приблатненного сорвиголову.
Второй акт развивался без посторонних глаз.
Шеф, восседая на обрубке бревна, как царь на троне, принимал парад войск камнегорского филиала. Лысый почтительно докладывал, где и сколько найдено зелени. Не требовалось быть знатоком, чтобы догадаться: речь идет о самоцветах.
В заключение доклада Дылда запустил длинную руку в провал пола и, скривившись, вытянул на свет старую брезентовую рукавицу. Лысый перехватил ее и высыпал перед шефом на промасленную тряпицу недельную добычу.
Шеф с ходу острым оком произвел отбор. Самый крупный кристалл откинул в сторонку.
— Брак, одна слюдка. За идиота меня держишь?!
Лысый устыдился.
— Прошу прощения, шеф, недоразумение.
Глава фирмы пересчитал самоцветы и по одному опустил в кожаный кошель, подобный тем, какие носили средневековые купцы. Крепко стянул его горлышко черным шелковым шнурком.
Добытчики приготовились получить законный, по их мнению, расчет, но шеф не спешил, глядел на них хмуро, спросил недовольно:
— Здесь всё?
— Все, что попалось...
— А не темнишь?
Лысый заволновался:
— Себе дороже, шеф, кто же у нас товар возьмет?..
Шеф поморщился, неласково предупредил:
— Смотри, сынок, смотри...
Оглядел всех, задержал взгляд на новеньком, так же неторопливо вытащил и бросил Лысому несколько ассигнаций.
— Можешь не считать... На стольник меньше.
Физиономия предводителя вытянулась, он что-то порывался сказать, но тут встрял поскучневший Хорек:
— За что, шеф?
Шеф буднично, как на производственном совещании, произнес:
— Хозрасчет, что означает хозяйственный расчет, предполагает каждой сестре по серьге, но по заработанной честным трудом. А ты, — это Хорьку, — помолчал бы, сынок. Как это тебя не замели за наезд на ребенка?
— Так я... это... попугать, — оправдывался Хорек.
— И вообще, много себе позволяете, хулиганите, внимание привлекаете. Наша работа интеллигентная по своей сути, а вы так и норовите за решетку. Потому и штрафую, что жалко вас. Еще раз услышу, наш контракт будет разорван, живите на одну стипендию.
Не ожидавшие накачки, мотоциклисты понурились.
А в это время на пункте наблюдения произошло ЧП. Исчез Димыч. Даша растерянно озиралась вокруг и вдруг застыла от неожиданности. Саня тоже увидел Димыча, тот взбирался на чердак дома, где проходила тайная встреча, используя выступающие из угла бревна.
— Куда он? — едва не плакала Даша от досады. — Все испортит! Ох и попадет от майора!
Саня схватил ее за руку:
— Что же они опаздывают?!
( Продолжение следует)
А.Чечулин . Самоцветы для Парижа. 1989г.
| 
