Краеведы восстанавливали историю горного льна по архивным документам.
С открытием месторождения асбеста сюда потянулись не только предприниматели с твердым намерением организовать добычу минерала, но и любители легкой наживы, развернувшие куплю, продажу и перепродажу приисков.
Архивные документы со всей красочностью показывают различные случаи махинаций, когда еще не тронутые недра земли превращались в предмет самой безудержной спекуляции.
Перед нами договор, по которому горный инженер Г. В. Келле покупает за тысячу рублей площадь, содержащую горный лен. Из документа явствует, что весь труд продающего заключался только в том, что он нашел эту площадь никем не занятой и поставил на ней заявочный столб. Но и Келле купил прииск вовсе не для разработки, а лишь для того, чтобы перепродать его по более высокой цене.
На отдельных приисках в течение ряда лет никаких работ не производилось, однако они продавались и перепродавались по нескольку раз, принося немалую прибыль оборотистым дельцам.
Например, Александровский прииск, площадью 83 десятины, расположенный в верховьях речки Грязнушки, будучи только остолбленным, в течение десятилетия (1896—1906 годы) был предметом купли и продажи пять раз. Первоначальная его стоимость была сто рублей. Но она постоянно росла, и в 1906 году итальянский подданный Джиовани Девалле заплатил за прииск тысячу рублей. Несколько раз с возрастающим удорожанием продавались и перепродавались такие грязнушинские прииски, как Софийский, Уралитовский и Михайловский. Спрос на асбест и асбестовые изделия с каждым годом возрастал, росли и цены на прииски.
Асбест и вырабатываемые на Поклевском прииске асбестовые изделия уже в то время отгружались в Москву, Петербург, Варшаву, Ригу, Ревель, Либаву, Нижнетагильским и Луньевским заводам наследников Демидова, в Пермь и Казань, Катав-Ивановским заводам и за границу.
При таком повышенном интересе к асбесту со стороны потребителей и торгующих фирм, естественно, возрастают и аппетиты на получение как можно больших барышей. Так, в начале 1900 года асбестит (смесь низшего сорта асбеста с белой глиной) стоил 90 копеек за пуд, а к концу года его продавали уже по рублю.
Таким образом, росли спекулятивные цены и на добытый асбест, и на асбест, находящийся в недрах. В основе цен при частных сделках лежал принцип — кто кого обманет. Да, собственно, и контролируемые законом договоры были также далеко не безгрешными, уж очень популярно было обоюдно соблюдаемое правило: «Закон перешагнуть нельзя, но обойти можно». Даже арендная плата взималась с каждого предпринимателя по-разному. Так, торговый дом наследников Поклевского-Козелл выплачивал семь восьмых копейки за пуд добытого асбеста, наследники Корево — по полкопейки, а самый молодой предприниматель Муханов, очевидно, неискушенный в коммерческих делах, платил по 26 копеек за пуд.
Началась империалистическая война 1914—1918 годов. Уже в первый год войны добыча асбеста на приисках сократилась на одну треть. Причиной этому была не только потеря одного из основных потребителей асбеста— Германии, но и то, что самая работоспособная часть населения России была поставлена под ружье. Серьезный недостаток в рабочей силе испытывали и асбестовые прииски.
Затянувшаяся война с каждым днем ухудшала экономическое положение царской России. Стремительно падала и выработка асбеста на Баженовском месторождении. К 1916 году объем добычи асбеста сократился более чем в два раза по сравнению с довоенными годами. Катастрофическое падение добычи затронуло, прежде всего, мелкие прииски. Чтобы спасти свои капиталы, они развернули жульнические махинации по продаже своих владений и по выколачиванию барышей.
П. Никитин, Н. Рубцов,
"Город горного льна"
|
