Первые прииски окружала тайга, в которой можно было встретиться с медведем.
Дореволюционная Куделька, на месте которой раскинулся теперь город Асбест, состояла из нескольких приисковых поселков. Основные из них — Вознесенский, Коревинский и Пок-левский — полностью вошли в черту теперешнего города. С южной стороны остался за пределами города поселок Грязнушка, ныне поселок Папанина, с северной — поселок Мухановский, ныне Пролетарский. Каждый поселок состоял из нескольких жилых домов для служащих и квалифицированных рабочих с «барским» домом в центре. На крупных приисках — Вознесенском, Коревинском и Поклевском — были построены казармы для кадровых рабочих — «зимогоров» и крестьян-сезонников.
Поселки застраивались без всякого плана. Затерянные среди глухих таежных лесов и непроходимых болот, они соединялись между собой только лесными дорогами и пешеходными тропами. Современным жителям города Асбеста, проезжающим в автобусах по благоустроенным улицам мимо многоэтажных каменных домов, трудно представить, что там, где теперь расположены Дворец культуры и застроенная многоэтажными домами Уральская улица, 40—50 лет назад шумел вековой лес, росли ягоды, грибы и во множестве водилась непуганая дичь. А такие места, где теперь вокзал, Четвертая и Шестая асбообогатительные фабрики, механический завод, больничный городок, считались весьма отдаленными и посещались только в случаях крайней необходимости, да и то артелями — из боязни заблудиться или встретиться с медведем.
Немногочисленные жилые постройки Кудельки различались по классовому составу жильцов, населявших эти дома. Типичным в этом отношении был поселок Поклевского прииска. На живописном берегу полноводного тогда Щучьего озера стоял двухэтажный особняк управляющего прииском Б. В. Лозинского — «барский дом». От него по направлению к конторе располагалась небольшая улочка с домами для служащих. Мелкие служащие жили в некотором отдалении от центра прииска, а дальше шли домики и общие казармы для рабочих.
До самой революции все работы, особенно горные, выполнялись сезонниками-крестьянами, пешими и конными, общее количество которых в летнее время на всех приисках доходило до 10—12 тысяч человек. Уходить и уезжать на заработки на Кудельку во время перерывов между полевыми сельскохозяйственными работами стало обычным явлением.
Прибывающие на работу сразу же начинали устраивать себе жилье. Вокруг разрезов возникали целые таборы шалашей и балаганов. Все необходимое сезонники привозили из деревни и лишь иногда обращались в хозяйские магазины, где им по повышенным ценам сбывался лежалый товар и недоброкачественные продукты.
Со временем владельцы приисков начали устраивать для рабочих жилье — землянки. В землянках, сырых и низких, сколачивали нары, строили печки с вмазанными в них котлами для кипячения воды. В 1898—1899 годах началось строительство казарм. К этому же времени около разрезов, поближе к появившемуся тогда водоотливу, были построены примитивные бани, у которых скапливались очереди.
Ни больницы, ни фельдшера до 1898 года не было. А между тем было много несчастных случаев и заболеваний, особенно желудочных. Заболевший сезонник уезжал домой, а зимогор собственными средствами боролся с болезнью или увечьем. Только в самых исключительных случаях администрация привозила фельдшера из соседних сел Грязновского или Белоярского.
В 1898 году на Вознесенском прииске появилась первая больница на десять коек. Единственный фельдшер Татьяна Никитична Заостровская исполняла на первых порах обязанности врача, акушера и аптекаря. И только когда владельцы приисков договорились, что эта больница будет обслуживать все прииски, медицинский персонал увеличился до четырех человек.
В феврале 1905 года на асбестовых приисках появились случаи заболевания холерой. Через несколько дней они участились, и уже 9 марта управители асбестовых приисков и соседних изумрудных копей были вынуждены создать санитарно-исполнительную комиссию по борьбе с эпидемией.
Но и здесь хозяевами руководили соображения наживы и чистогана. В первом же протоколе этой комиссии, в которую, кроме врача и двух фельдшеров, входили управляющие приисками, мы читаем: «Разразившаяся эпидемия холеры может привести к сокращению работ на приисках, что неминуемо повлечет за собой убытки и невыполнение договоров по поставкам» К Сама же судьба рабочих нисколько не беспокоила управителей и хозяев приисков.
Управители смотрели на медицинское обслуживание рабочих как на обузу. Поэтому труд врачей оценивался ими ниже «труда» полицейских и попа, помогавших хозяевам грабить и угнетать трудящихся. Урядник получал 42 рубля в месяц, священник, кроме того, что он имел доходы в виде «добровольных приношений» от прихожан, получал 60, а врач — только 25 рублей в месяц.
Перед самой революцией, в годы наибольшего производственного подъема, когда количество рабочих было особенно велико, работало две больницы на 35 коек, с десятью медицинскими работниками. Из них — два врача.
П. Никитин, Н. Рубцов,
"Город горного льна"
|
